мне не интересно.
— Не интересно? — Растр вытянул руки, его брови удивленно изогнулись. — Происходят события, которые изменят жизнь многих планет… Квадрантов, а возможно, всей галактики! Кровь рассказчика действительно жидка в тебе, если не может черпать вдохновение из таких событий.
— Как я говорил, я не настоящий рассказчик. — Дерки потянулся за кувшином.
— Ты хочешь сказать, что мысль о великой войне — возможно, космической — не интересна рассказчику?
Дерки поставил кувшин, запрокинул голову и закрыл глаза.
Таджа едва успел вывести самолет из-под удара. Он пытался прицелиться в ворлианца, но след пролетевшего корабля мешал видеть…
Дерки снова посмотрел на кувшин и пожал плечами.
— Может, кому-то подобные истории и интересны, но вряд ли такие любители отыщутся среди порядочных людей.
Растр нахмурился, потом ткнул себя большим пальцем в грудь:
— Мне подобные истории нравятся!
Дерки кивнул:
— Давай не будем это обсуждать. Понимаешь, Растр, пропитанные вином, сверхмускулистые уродцы-неудачники составляют меньшинство среди слушателей, внимающих нам, рассказчикам, у придорожных огней или на городских площадях. — Дерки вскинул брови. — Не в обиду будь сказано.
Растр схватил кувшин и протопал к выходу.
— Мне нужно на палубу.
Дверь каюты захлопнулась за уродцем, и Дерки повернулся к Палситу, услышав, что учитель начал бормотать и стонать.
— Палсит?
— Дерки… это ты? — Голос старика был еле слышен.
— Да. Как ты? Как ты себя чувствуешь?
Палсит протянул руку и схватил Дерки за ворот мантии.
— Ты видел его? Где тело?
— Его? Кого видел?
— Кровавого Ковша. Мы сражались всю ночь. — Рука Палсита разжалась, и он снова упал на скамью. — Ах, это было восхитительно!
Дерки уставился на него.
Угомоните его, доктор, иначе маньяк убьет всех нас!
— А этот, э-э, господин Ковш хорошо сражался, Палсит?
Старик хмыкнул.
— Хорошо ли он сражался? Посмотри на меня, дурак! Разве можно назвать плохим бойцом того, кто сумел уложить капитана Джона Отвагу! — Глаза Палсита закатились, а через мгновение старик расслабился и уснул.
Дерки покачал головой.
Ты запер меня за этими дверьми, трусливый мошенник в белом! Но кому судить о здравости рассудка? Ты прячешь меня от разумных? Или же оберегаешь меня от тех, кто снаружи? Все так, не правда ли? Я последний разумный человек на свете… ха-ха-ха-ха-ха…
Следующие несколько дней плавания по морю Барабу Палсит бредил, Растр беспробудно пил, а Дерки блевал. Но вот наконец показался континент. Сказать «они увидели землю» в данном случае было нельзя, потому что «увидеть» что-то могла разве что «Королева Сины», но никак не ее пассажиры. Постоянная слепота Растра ослабевала только на время поиска новой порции лекарства, Палсит по-прежнему лежал на скамье в каюте, странствуя по своему поврежденному разуму, а Дерки висел на фальшборте, моля о смерти.
Континент Развлекуха, названный в честь сборища артистов второразрядных номеров с челнока, севшего здесь во время крушения циркового корабля «Барабу», был изолирован от остальной планеты. Корабли редко подходили к его берегам, и потому все жители прибрежной деревушки Мбвебве высыпали на берег, когда «Королева Сины» показалась на горизонте.
Поскольку первопоселенцами Развлекухи были труппа «Дикари Убанги», которые также подхалтуривали «Дикарями Борнео», и труппа лилипутов-акробатов, то «Королеву» встречала довольно чудная компания. Через некоторое время Азонго, деревенский староста, пришел к очевидному заключению. Он посмотрел сверху вниз на деревенского жреца Митэ и указал на приближающийся корабль.
— Все ясно, Митэ. На это несчастное судно напали морские разбойники. Погляди только на обрывки тросов и паруса, на гниющие тела. Вон, одно свешивается с фальшборта, а другое валяется на полубаке.
В каюте Палсит сел на скамье, поглядел в окошко и тоже пришел к очевидному заключению. Каннибалы! Он перевел взгляд с темнокожих дикарей с большими косматыми головами на светлокожих лилипутов, стоящих рядом с ними. Великаны-людоеды!
Палсит прислонился к стене каюты и прижал руку ко лбу.
Что я здесь делаю? Команда рассчитывает на меня… и тот город! Мы не доставили лекарство в город… город… почему я не могу вспомнить название?
Рука старика упала на колено, он повернул голову и посмотрел в окошко. Жители Мбвебве подошли ближе к воде.
Каннибалы собираются напасть, моя команда обезглавлена!
Палсит с трудом встал, шатаясь, прошел по каюте и подобрал измазанную краской дощечку, прислоненную в углу. Взвесил ее в руке, взмахнул над головой.
Пока в груди моей есть дыхание, а в руке клинок, Джон Отвага не побежден. Я не отдам своих людей на съедение дикарям!
Палсит распахнул дверь каюты, с трудом поднялся по четырем ступеням на палубу и привалился к крыше каюты.
— Боцман Верное Сердце! Где вы, приятель? Зовите матросов на палубу! Готовьтесь отразить нападение!
Растр убрал с лица груду тряпья и вбревок, которыми укрылся прошлой ночью, разлепил глаза и увидел над собой нечто худое и мрачное, кричащее и размахивающее окровавленным клинком. Широко открыв глаза, он подался назад. Его губы зашевелились в немом крике, когда он увидел спутанные клубки веревок на руках и ногах. Змеи! О, Момус милосердный, бог Насмешки, пощади меня! Растр соскочил на палубу, разбросав веревки, потом подбежал к борту и бросился в море.
— Боцман Верное Сердце! — Палсит, шатаясь, подошел к борту и посмотрел, как Растр плывет к берегу. — Верное Сердце, трус! Вернись и прояви твердость, приятель! — «Королева» села на мель, сбив Палсита с ног.
С трудом поднимаясь, он выглянул за фальшборт. Жители Мбвебве шли к кораблю. Он прижался спиной к стене каюты, потом повернулся и побежал к другому борту.
Еще каннибалы! Море каннибалов!
Увидев Дерки, повисшего на фальшборте, он шлепнул ученика по заднице дощечкой.
— Эй, просыпайся, матрос! Вооружайся!
Дерки застонал, открыл глаза — и увидел золотой
